Какие органы привлекают к дисциплинарной ответственности?

Электронные ордера и поправки в КПЭА: что обсуждали на съезде адвокатов

Х Всероссийский съезд адвокатов начался утром 15 апреля. Журналисты не попали на мероприятие из-за коронавирусных ограничений. В здание пускали только определенное количество посетителей, даже от региональных адвокатских палат пригласили по одному делегату, пояснили в пресс-службе ФПА. Раньше на съезд могли попасть по три представителя от каждого субъекта России, хотя голосовал только один из них.

Гендерный портрет и правонарушения адвокатов

Онлайн-трансляция заработала в 14 часов. Пресс-служба ФПА объяснила это тем, что «трансляцию удалось организовать во второй части съезда». До этого выступал министр юстиции Константин Чуйченко, сообщается на сайте ФПА. Его ведомство готовит поправки в закон об адвокатуре. Минюст хочет разрешить выдавать ордера адвокатам в электронном виде и создать единый госреестр адвокатов и реестр электронных ордеров. Сейчас министерство ведет сводный реестр адвокатов – собирает в него данные из таких же региональных списков.

Не попал на трансляцию и отчет о деятельности Совета ФПА за последние с апреля 2019-го (когда был предыдущий всероссийский съезд адвокатов) по апрель 2021 года. В этом документе есть данные о гендерном составе адвокатуры. Из них следует, что мужчин-адвокатов больше, чем женщин.

«Мы в этом смысле не дорабатываем. Позволю себе шутку. Вообще, в связи с последними тенденциями, принятыми в западном мире, связанными с так называемой инклюзией – с тем, чтобы обязательно в рядах какого-либо общественного института были представлены инвалиды, негры, гетеро- и гомосексуальные особи – мы пока статистики не ведём, и надеюсь, что нам это не предстоит», – цитирует «Адвокатская улица» Юрия Пилипенко, президента ФПА.

В том же отчете есть информация о дисциплинарных производствах. В 2019 и 2020 г. больше всего привлекали к ответственности адвокатов Приволжского федерального округа. При этом президент ФПА отметил: «Дисциплинарная практика органов адвокатского самоуправления из года в год становится все более и более либеральной».

Глава АП Удмуртии раскритиковал этические поправки

Больше всего споров вызвали поправки в Кодекс профессиональной этики адвоката. Накануне съезда появилось открытое обращение адвокатов. Те, кто подписал его, считают, что поправки направлены на «лишение адвокатов возможности осуществлять контроль за действиями и решениями органов корпоративного управления адвокатурой». Подписанты не согласны с тем, что в КПЭА может появиться запрет для адвоката на «вмешательство в какой бы то ни было форме» в деятельность палаты, в которой он не состоит. Это не позволит комментировать работу не только других региональных палат, но и ФПА, уверены авторы обращения.

На съезде Дмитрий Талантов, президент Адвокатской палаты Удмуртии, сослался на это обращение. Он заметил, что под ним подписалось уже 550 человек, и потребовал снять поправки с голосования. «Мы единогласно высказались против многих поправок», – рассказал он о позиции АП Удмуртии. Две недели, которые были у адвокатов, чтобы обсудить итоговый вариант поправок, – это очень маленький срок, считает Талантов.

Когда вы говорите о том, что были учтены замечания адвокатских палат, – это не так. Мы многократно от АП Удмуртской Республики обращались письменно, я ни одного ответа не видел и ни одной реакции. Я думаю, что таким же образом вы отвечали и другим адвокатам.

Уже в конце съезда Пилипенко сказал, что аппарат ФПА не может отвечать на каждое обращение. Но все предложения учитывались.

Вице-президент ФПА Генри Резник заметил, что из слов Талантова и из обращения адвокатов к съезду не ясно, почему они хотят снять с рассмотрения поправки, большинство из которых приводит КПЭА в соответствие с законом. Резник подчеркнул, что на отдельное голосование вынесли четыре поправки – те, по которым рабочая группа не пришла к единому мнению.

1) для «предупреждения нанесения ущерба авторитету адвокатуры» президент региональной палаты и в исключительных случаях президент ФПА смогут направить адвокату предостережение «о недопустимости нарушения» законодательства об адвокатуре и КПЭА;

2) запрет адвокату вмешиваться во внутренние дела чужой палаты, публично комментировать уголовные дела, по которым он не работает, и «порицать» подозреваемых и обвиняемых вне суда;

3) отмена шестимесячного срока для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности или введение возможности приостановить этот срок (съезду нужно выбрать из двух вариантов);

4) право президента палаты участвовать в работе квалификационной комиссии.

Вице-президент ФПА рассказал, что сам не согласен с тремя из них, но с какими именно, не уточнил.

«Мне жаль вот этих 500 человек, которые, скорее всего, не сведущи в том, что они подписывали», – добавил Пилипенко. Он считает, что авторы обращения поставили ситуацию «с ног на голову». Все проблемы, о которых говорится в документе, уже много раз проговаривались, настаивал президент ФПА.

Делегаты поспорили, но КПЭА поменяли

Талантов не убедил съезд, адвокаты сначала приняли основную часть изменений единым пакетом, а потом начали голосовать за четыре оставшиеся поправки. Первым рассмотрели введение института предостережения для адвокатов. Резник считает, что это «излишняя формализация». Президентам региональных палат и ФПА не нужно такое право. Они и так могут объяснить адвокату, что недопустимо нарушать закон об адвокатуре и КПЭА.

Член Совета ФПА Олег Баулин, наоборот, сказал, что норма важная. Это «формализованная мера оперативного реагирования», которая позволяет не привлекать адвоката к дисциплинарной ответственности, объяснил он. Поправка была принята.

Без обсуждения проголосовали за то, чтобы запретить адвокатам вмешиваться во внутренние дела палаты и адвокатского образования, членом которых он не является.

Сейчас привлечь адвоката к дисциплинарной ответственности можно только в течение шести месяцев после того, как обнаружился проступок. Съезду нужно было решить, убрать этот срок из КПЭА или разрешить его приостанавливать. Олег Баулин считает, что этот срок пришел из трудового права. Там работнику нужны дополнительные гарантии, а у адвокатов должна быть состязательность. Значит, срок нужно убирать.

Вице-президент ФПА Михаил Толчеев объяснял, что адвокатам этот срок тоже не всегда помогает. Он рассказал о реальном случае из своей практики. Адвокат просила отложить дисциплинарное разбирательство, потому что у нее умерла мать. Но срок на привлечение к ответственности истекал, и палата не пошла навстречу.

«В чьих интересах, нерадивых квалификационных комиссий и советов палат, вы хотите отказаться от шестимесячного срока? Если не успели привлечь адвоката к дисциплинарной ответственности, так и слава Богу!» – выкрикнул из зала президент АП Свердловской области Игорь Михайлович.

Резник в более спокойном тоне тоже призывал не принимать такую поправку. Он напомнил, что у судей есть аналогичный шестимесячный срок. Если отменим, то станем относиться к своим товарищам репрессивнее, чем судьи к своим, объяснил он. Нет, убрать пресекательный срок – это в интересах адвокатов, спорили из зала. Когда срок есть, палата торопится успеть, а без него сможет спокойно разобраться в ситуации. В итоге 41 делегат из 78 проголосовали за первый вариант и убрали из КПАЭ норму о шестимесячном сроке. Правило о том, что адвоката нельзя привлечь к дисциплинарной ответственности, если после совершения правонарушения прошло больше двух лет, остается в кодексе.

Поправку о праве президента палаты принимать участие в работе квалификационной комиссии делегаты приняли без споров. Остальные вопросы тоже обсуждали спокойнее. Согласились с изменением устава ФПА, оставили прежний размер отчислений региональных палат в ФПА (300 руб. с одного адвоката), утвердили новый состав совета и комиссии по этике и стандартам ФПА.

В конце съезда Пилипенко сказал, что единодушие в адвокатской среде – редкая и даже опасная вещь.

То, что мы по ряду вопросов сегодня разошлись, как раз и является свидетельством того, что у нас есть та самая живая демократия.

Президент ФПА призвал Талантова к диалогу: «Если сумеете остановиться и сесть за стол переговоров, внести рациональные предложения, конструктивное что-то, наверное, все мы будем рады».

Адвоката не стали привлекать к ответственности за дачу показаний и разглашение адвокатской тайны

Совет Адвокатской палаты г. Москвы прекратил дисциплинарное производство в отношении адвоката, признав правомерным то, что он без согласия доверителя дал свидетельские показания, содержание которых составляло адвокатскую тайну, поскольку находился в условиях реальной угрозы уголовного преследования, от которой был вправе защищаться.

Адвокат дал показания по делу доверителя без его согласия

С жалобой в АП г. Москвы обратился гражданин С., который сообщил, что в феврале 2016 г. он заключил с адвокатом М. соглашение об оказании юридической помощи по уголовному и гражданским делам. В июле 2018 г., апреле и мае 2019 г. М. добровольно явился к следователю и был допрошен в качестве свидетеля по уголовному делу, в котором тот был защитником С., при этом адвокат разгласил сведения, на которые распространялась адвокатская тайна. В жалобе отмечалось, что в отношении М. уголовное дело возбуждено не было, а также что С. не давал письменного согласия на дачу адвокатом показаний. В связи с этим С. просил привлечь адвоката к дисциплинарной ответственности за нарушение законодательства об адвокатской деятельности.

Впоследствии адвокат М. пояснил, что следователь предъявил ему процессуальные документы, из которых следовало, что обвиняемый Г. прямо указал на него (адвоката М.) как на лицо, причастное к совершению мошенничества. Для опровержения показаний Г. адвокат М. вынужден был дать свидетельские показания по уголовному делу, поскольку в противном случае его самого могли привлечь к уголовной ответственности за преступление, к которому он не имел никакого отношения.

26 мая Квалификационная комиссия АП г. Москвы пришла к выводу, что М., будучи лицом, ранее участвовавшим в этом же уголовном деле в качестве защитника обвиняемого С., и его представителем по гражданскому делу, 17 апреля и 14 мая 2019 г. разгласил следователю сведения, составляющие профессиональную тайну, в отсутствие письменного согласия доверителя. Таким образом, комиссия выявила нарушения п. 1, 2 ст. 8 Закона об адвокатуре, п. 2 ст. 5, п. 3–6 ст. 6 и подп. 4 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката. В то же время квалифкомиссия указала, что в отношении дачи адвокатом свидетельских показаний 16 июля 2018 г. истекли сроки применения мер дисциплинарной ответственности.

В последующем С. направил в Совет палаты дополнительное заявление, в котором добавил, что адвокат М. устранился от работы по соглашению, хотя оно не расторгнуто и действует в настоящее время, что свидетельствует о длящихся отношениях. По словам заявителя, после допросов защитник устранился от участия в уголовном деле, хотя он по-прежнему обязан оказывать юрпомощь своему доверителю. С. также отметил, что М. не ознакомил его с процессуальными документами, касающимися сотрудничества Г. со следствием. Кроме того, он пожаловался на удержание адвокатом различной документации, включая доверенность на ведение гражданских дел, а также неурегулированные финансовые отношения с М.

В возражениях на заключение Квалификационной комиссии адвокат М. повторил свои доводы о том, что он был вынужден дать свидетельские показания, чтобы не стать фигурантом уголовного дела. Адвокат счел, что Квалификационной комиссии было представлено достаточно доказательств о реальной угрозе его уголовного преследования. Именно ввиду сложившихся обстоятельств, подчеркнул адвокат, для защиты своего доброго имени и опровержения ставших ему известными сведений, направленных к подрыву доверия к нему и к адвокатуре, а также во избежание необоснованного привлечения к уголовной ответственности он вынужден был воспользоваться правом, предоставленным ему ч. 4 ст. 6 КПЭА, позволяющим адвокату без согласия доверителя использовать сообщенные ему сведения для своей защиты по уголовному делу. По мнению М., эта норма должна применяться не только в случае возбуждения уголовного дела в отношении конкретного адвоката, но и если оно возбуждено в отношении неустановленных лиц. В связи с этим он просил прекратить дисциплинарное производство.

Совет согласился с доводами адвоката

После изучения материалов дела Совет АП г. Москвы согласился с его фактическими обстоятельствами, установленными квалифкомиссией, но пришел к совершенно иным выводам. В частности, он обратил внимание на неконкретность выдвинутых в отношении адвоката дисциплинарных обвинений.

«Так, ни в жалобе заявителя, ни в его дальнейших устных и письменных пояснениях, ни в заключении Квалификационной комиссии не указано, какие конкретно сведения, сообщенные адвокатом М. на допросах следователю, составляют адвокатскую тайну. Между тем органы адвокатского самоуправления не наделены правом формулирования и конкретизации предъявленного дисциплинарного обвинения, притом что конкретность обвинения является общеправовым принципом и необходимой предпосылкой реализации лицом, против которого выдвинуто обвинение, права на защиту. Уклонение участника дисциплинарного производства, требующего привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности, от конкретизации обвинения обязывает правоприменяющий орган толковать все сомнения в пользу лица, против которого выдвинуто обвинение в ненадлежащем поведении», – отмечено в решении.

При этом Совет также согласился с адвокатом М. в том, что в его отношении действительно существовала угроза уголовного преследования, по этой причине к его действиям в полной мере применимы положения п. 4 ст. 6 КПЭА. Со ссылкой на практику КС РФ Совет отметил, что о реальной для адвоката угрозе уголовного преследования по уголовному делу о мошенничестве свидетельствовал ряд факторов: его собственные пояснения о том, что, будучи приглашенным к следователю, он был ознакомлен с протоколом допроса обвиняемого Г. с показаниями против него (М.); с постановлением прокурора об удовлетворении ходатайства Г. о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Также в качестве угрозы адвокату был продемонстрирован заготовленный протокол его (М.) задержания.

В решении также подчеркивается, что из показаний обвиняемого Г. следовало, что тот конкретно утверждал о непосредственной причастности адвоката к противоправной деятельности. «Совокупность приведенных фактов приводит Совет к выводу о том, что адвокат М. находился в условиях реальной угрозы уголовного преследования, в связи с чем был вправе защищаться, давая свидетельские показания, в том числе и сообщая без согласия доверителя сведения, составляющие адвокатскую тайну. Определение степени реальности такой угрозы, оценка доказательств по уголовному делу выходят за рамки дисциплинарного разбирательства и полномочий органов адвокатского самоуправления, при этом для вывода о правомерности применения положений п. 4 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката достаточно констатации самого факта наличия угрозы уголовного преследования», – отмечено в этом документе.

Таким образом, Совет АП г. Москвы счел, что в действиях адвоката, составляющих предмет дисциплинарных обвинений в разглашении адвокатской тайны путем дачи свидетельских показаний, отсутствует нарушение законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, включая КПЭА. Иные претензии С. к адвокату М., выдвинутые в ходе дисциплинарного разбирательства, как указал Совет, не являются предметом жалобы. Таким образом, дисциплинарное производство в отношении адвоката было прекращено.

В комментарии «АГ» вице-президент АП г. Москвы Вадим Клювгант отметил, что значимость дисциплинарных дел, в которых адвокатам предъявляются претензии в разглашении адвокатской тайны, определяется не их частотой, а важностью и глубиной самой проблемы. «Особенно сложны ситуации, в которых адвокат разглашает такие сведения, будучи вынужденным защищаться от тех или иных обвинений. Здесь очень важно найти разумный баланс интересов и разумные пределы разглашения – только в той мере, в какой это необходимо именно для защиты», – подчеркнул он.

По его словам, при этом каждая ситуация индивидуальна, а вот критерии оценки универсальны. «В их правильном применении к индивидуальной ситуации и состоит задача при рассмотрении таких дел Квалификационной комиссией и Советом. А для адвокатов важно эти критерии знать, понимать и сверять с ними свои решения и действия в подобных ситуациях», – резюмировал Вадим Клювгант.

Адвокаты неоднозначно оценили решение Совета АП г. Москвы

Адвокат, управляющий партнер АБ «Правовой статус» Алексей Иванов отметил, что вопросы участия адвоката в качестве свидетеля всегда вызывали настороженное отношение адвокатского сообщества. «И небезосновательно, поскольку сам факт такого участия противоестественен адвокатской деятельности и наносит ущерб авторитету адвокатской корпорации. Тем более когда речь идет о даче показаний по обстоятельствам участия адвоката в уголовном деле в качестве защитника и вопреки воле доверителя. Рассматриваемое дело явно щекотливое, содержит целый букет конфликта интересов и оттого заслуживает самого пристального внимания», – пояснил он.

По словам адвоката, с формальной стороны вопроса такое недопустимо, поскольку речь идет о действиях вопреки интересам доверителя и нарушении сведений, составляющих адвокатскую тайну. «Но что делать, когда вопрос о привлечении или непривлечении адвоката к уголовной ответственности ставится в зависимость от дачи показаний? В этой части Совет АП г. Москвы предпочел исходить не из формального толкования п. 4 ст. 6 КПЭА, а из фактического положения адвоката, которому угрожает уголовное преследование, и встал на сторону адвоката, посчитав, что адвокат вправе без согласия доверителя использовать сообщенные ему сведения для своей защиты по уголовному делу. С одной стороны, Совет АП г. Москвы правильно разобрался в непростой ситуации. Адвокат не должен противопоставлять защиту прав доверителя собственной защите. В случае возникновения угрозы уголовного преследования он вправе защищаться всеми незапрещенными способами. Определение степени ее реальности должно лежать на адвокате и оцениваться исходя из конкретных фактических обстоятельств», – считает Алексей Иванов.

С другой стороны, эксперт не согласился с позицией АП г. Москвы в части достаточности констатации самого факта наличия угрозы уголовного преследования для применения положений п. 4 ст. 6 КЭПА. «Этот тонкий момент может создать широкое поле для злоупотреблений нарушениями адвокатской тайны. Поэтому считаю, что одной лишь констатации угрозы уголовного преследования адвоката недостаточно для дачи показаний без согласия доверителя. Адвокат во всех смыслах и при любых обстоятельствах должен действовать разумно и осмотрительно, не только заботясь о своей безопасности, но и не подвергая сомнению авторитет адвокатуры. Перед тем как давать свидетельские показания, адвокату следует уведомить региональную АП и предоставить документы, подтверждающие не только реальность угрозы уголовного преследования, но и необходимость дачи показаний. В таком случае можно говорить, что адвокат действовал осмотрительно и в условиях реальности угрозы. Для соблюдения баланса интересов после разглашения сведений, составляющих адвокатскую тайну, без согласия доверителя адвокат должен предпринять действия, направленные на расторжение соглашения и возврат неотработанной части гонорара», – убежден Алексей Иванов.

Адвокат Ярославской областной коллегии адвокатов «Лиго-9» Михаил Каплин выразил согласие с позицией Совета АП г. Москвы в части того, что адвокат может защищаться не только после возбуждения дела в его отношении или предъявления ему обвинения, но и в ситуации его фактического подозрения. «Такое расширительное толкование п. 4 ст. 6 КПЭА полностью соответствует п. 5 и 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ и позициям Конституционного Суда РФ. Полагаю, что соответствующие корректировки следует внести в наш этический кодекс. В то же время при решении вопроса об обоснованности разглашения адвокатской тайны следует учитывать не только исключительную ситуацию, в которой это допустимо, но и объем разглашенных сведений. Согласно упомянутому п. 4 ст. 6 КПЭА адвокат без согласия доверителя вправе использовать сообщенные ему доверителем сведения в объеме, который адвокат считает разумно необходимым для своей защиты по уголовному делу», – отметил он.

По словам эксперта, в таких случаях дисциплинарные органы должны оценивать содержание разглашенных сведений; например, для своего оправдания в конкретной ситуации адвокату достаточно опровергнуть свою причастность к вменяемым ему действиям, при этом необходимость в изобличении в совершении преступления других лиц может объективно отсутствовать. «Однако с учетом неконкретизированности дисциплинарного обвинения Совет палаты не имел возможности произвести такую оценку», – заключил Михаил Каплин.

Адвокат КА «Свердловская областная гильдия адвокатов» Сергей Колосовский выразил несогласие с выводами Совета АП г. Москвы. «Совет, с одной стороны, применил расширительное толкование ч. 4 ст. 6 КПЭА, в соответствии с которой адвокат может нарушить адвокатскую тайну для защиты по возбужденному в отношении него уголовному делу. Он посчитал, что эта норма применима и в случае всего лишь угрозы возбуждения. Но, с другой стороны, Совет палаты указал, что оценка реальности таковой угрозы выходит за рамки полномочий органов адвокатского самоуправления. Тем самым создан очень опасный прецедент», – полагает он.

По словам эксперта, в принципе, можно допустить ситуацию, когда реальность угрозы привлечения к уголовной ответственности действительно может служить основанием расширительного толкования п. 4 ст. 6 КПЭА. «Но, во-первых, подобная ситуация должна быть исключением, а не общим правилом, и, во-вторых, это исключение должно быть основано на действительно исключительных обстоятельствах, от оценки которых Совет просто уклонился. Скорее даже такая угроза (и только в исключительных случаях) должна служить не основанием освобождения адвоката от ответственности, а лишь смягчающим обстоятельством, учитываемым при определении конкретного взыскания», – счел Сергей Колосовский.

Аресты предпринимателей

Число арестов предпринимателей в России за последние пять лет сократилось втрое, сообщил Лебедев.

«Мера пресечения в виде заключения под стражу в 2018 году избрана в отношении 137 лиц (предпринимателей — прим. ТАСС) — в три раза меньше, чем в 2014 году», — отметил он.

По его словам, в 2018 голу в суды поступило 213 ходатайств о заключении предпринимателей под стражу. «76 из них отклонено или 36%», — сообщил Лебедев.

Всего в минувшем году судами рассмотрены уголовные дела в отношении 1,7 тыс. предпринимателей. «То есть не сотен тысяч, не десятков тысяч», — заметил он. «В отношении 400 лиц уголовные дела судами были прекращены — это 24% (подсудимых предпринимателей — прим. ТАСС)», — пояснил Лебедев. Только 189 лиц или 15% были осуждены к лишению свободы. Вдвое меньше чем в 2014 году предпринимателей были полностью освобождены от наказания.

• Новости
• Народные новости
• Видео
• Происшествия
• Авто
• Интервью
• Мнения

Сетевое издание «МОЁ! Липецк»

Сетевое издание, зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).

Регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации: серия Эл №ФС77-78145 от 13 марта 2020 г.

Учредитель: ООО «Издательский дом «Свободная пресса»

Главный редактор: Шепелева Мария Олеговна

Телефон главного редактора: (4722) 33-58-25

Телефон редакции: (4742) 22-29-93

Для юридически значимых сообщений: [email protected]

Мнения авторов статей, опубликованных на портале «МОЁ! Online», материалов, размещённых в разделах «Мнения», «Народные новости», а также комментариев пользователей к материалам сайта могут не совпадать с позицией редакции газеты «МОЁ!» и портала «МОЁ! Online».

По вопросам размещения рекламы на сайте обращайтесь:

почта: [email protected] с пометкой «Реклама на портале «МОЁ! Липецк»»,

или по телефону (473) 267-94-16

Подписка на новости: RSS

Наш партнёр:
Альянс руководителей
региональных СМИ России

Данные погоды предоставляются сервисом

Все права защищены ООО ИД «СВОБОДНАЯ ПРЕССА» 2007–2020 Любые материалы, размещенные на портале «МОЁ! Online» сотрудниками редакции, нештатными авторами и читателями, являются объектами авторского права. Права ООО ИД «СВОБОДНАЯ ПРЕССА» на указанные материалы охраняются законодательством о правах на результаты интеллектуальной деятельности. Полное или частичное использование материалов, размещенных на портале «МОЁ! Online», допускается только с письменного согласия редакции с указанием ссылки на источник. Все вопросы можно задать по адресу [email protected]. В рубрике «От первого лица» публикуются сообщения в рамках контрактов об информационном сотрудничестве между редакцией «МОЁ! Online» и органами власти. Материалы рубрик «Новости партнёров» и «Будь в курсе» публикуются в рамках договоров (соглашений, контрактов) об информационном сотрудничестве и (или) размещаются на правах рекламы. Новости с пометкой () размещаются на правах рекламы.

В России запрещена деятельность организаций: «Национал-большевистская партия», «Свидетели Иеговы», «Армия воли народа», «Русский общенациональный союз», «Движение против нелегальной иммиграции», «Правый сектор», УНА-УНСО, УПА, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Мизантропик дивижн», «Меджлис крымско-татарского народа», движение «Артподготовка», общероссийская политическая партия «Воля»; «Движение Талибан», «Имарат Кавказ», «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), Джебхад-ан-Нусра, «АУМ Синрике», «Братья-мусульмане», ФБК — «ФОНД БОРЬБЫ С КОРРУПЦИЕЙ», «Аль-Каида в странах исламского Магриба».

У вас отключены Cookie или JavaScript. Для полноценного использования сайта, пожалуйста, включите их в своём браузере.